Пропавшая ватага - Страница 15

– А что такое семь дней? – рассмеялся посланник. – Это всего семь ночей. Которые, я надеюсь, пройдут весело, можно даже сказать – пролетят.

– Ты, уважаемый, имеешь в виду веселых и ласковых дев?

– Не только их, но еще и твою знаменитую брагу! Не в том ли амбаре ты ее хранишь?

– В том, – трактирщик горделиво проследил за взглядом гостя. – Там хорошо, прохладно. Ты проходи в дом, уважаемый. Сейчас я велю принести.

– Да будут все боги благословенны к тебе и твоему делу!

Вежливо поблагодарив хозяина, посланник прошел внутрь, в харчевню, где, исходя золотистым жиром, уже жарился на вертеле изрядный кусок нежного мяса молодого спинокрыла.

Нет, Хасх-Веря вовсе не подозревал хозяина – ведь тот не был колдуном, а зайти в гостевой дом мог любой. Вот колдун и вошел… Только вот его появления посланник что-то не ощущал, хотя и должен был – даже амулет девственниц не помогал! Неужто и правда этот неизвестный колдун обладает столь могучей силой? Нет, не может быть – силою колдуны все примерно равны, иначе б не было никакого Великого Седэя, а был бы кто-то один – главный!

– Желаешь кисель, господин, или, быть может, ягодного вина? – Гардатко Истой прямо-таки излучал любезность. – Могу провести прямо в покои, или присядешь здесь?

– Тут посижу, отдохну, – улыбнулся гость. – И от вина не откажусь, принеси-ка, любезный, кувшинчик.

– Тотчас исполню, мой господин! Может, отведаете жареной рыбки?

– Попозже. Во дворе, под навесом – скамья. Там, пожалуй, и сяду.

– Как угодно, почтеннейший господин, как угодно.

Хасх-Веря не просто сидел – напряженно прислушивался к собственным ощущениям. Если здесь побывал колдун, он должен был оставить след – остатки заклинания на хозяине, слугах или, скажем, привратнике, увядшие обереги и прочие мелочи, кои посланник с удесятеренной силой амулета девственниц почуял бы сразу. Но вот что-то не чуялось. Не было ничего, что ли? Или – неизвестный колдун оказался так силен? Так такого просто не может быть, о наделенном столь необыкновенной колдовской силой человеке давно бы знали… Так в чем же дело? А если…

Представитель Великого Седэя неожиданно хмыкнул и совсем по-мальчишески хлопнул себя по лбу!

Ну, конечно же! Нельзя отыскать то, чего нет. Не было здесь никакого колдовства, брагу просто отравили, что-то подсыпали, обошлись без наговора – травками. Кто бы то ни был – он умен и хитер, этого не отнимешь. Явился под видом гостя… Впрочем, почему «под видом» – именно гостем, приехал кого-нибудь навестить или просто – на праздник. Если так, тогда дело за малым – подробненько расспросить хозяина и слуг: кто у них вчера ночевал… или позавчера, или чуть раньше – в то время, когда варили брагу.

– Брага? – поставив на стоявшую рядом со скамьей бочку кувшин с вином, Гардатко Истой довольно потер руки. – Да уж, брага у меня знатная, не стану скромничать – о том все в городе ведают! Увы, господин, сейчас я ее предложить не могу – вчера только поставлена – во-он в тех кувшинах, в углу – поспеет лишь через три дня.

– В каких-каких кувшинах?

– Да вон, за навозной кучей. Там собака еще.

Хасх-Веря давно уже разглядел большие, вкопанные в землю кувшины, увидел и изрядных размеров пса – пегого, с желтыми подпалинами и оскалом, словно у волка. Пес имел вид вполне недобрый, такой, какой и должен быть у настоящего сторожа. Широкий ошейник из кожи нуера, такой же кожаный ремешок, пасть, усеянная острыми зубами, – чужой к кувшинам не подойдет, тут и думать нечего. Значит, подговорили кого-то из слуг… или самого хозяина? Нет, зачем это ему надо? Влезать в городские интриги для простолюдина – себе дороже, а Гардатко Истой впечатления идиота не производил.

– Что, господин? Нет, никаких гостей в последнее время не было, ты, уважаемый, первый. Так до праздника масок еще далеко! Вот тогда-то народ и пожалует – всем места не хватит, во дворе спать будут. Так желаете рыбки?

– Гм… а, пожалуй, неси.

Хлебнув терпкого малинового винца, посланник встал со скамьи и неспешно прошелся по обширному двору гостевого дома в сторону кувшинов с поспевающей брагой. Зорко охранявший бражку пес вскинулся и угрожающе зарычал, оскалив желтые зубы.

– Тихо, тихо…

Колдун уже собирался огреть псину заклятьем, как вдруг замер, почувствовав нечто, что давно уже ожидал ощутить. Что-то такое, едва уловимое… кто-то уже заговаривал пса! И остатки заклятья еще оставались, еще не растворились полностью, Хасх-Веря это хорошо чувствовал… благодаря амулету во многом, да. А заклинаньице-то оказалось слабым, так себе, и наложено этак по-ученически старательно, но все равно – слабо. Словно ребенок шалил. Ребенок?

– Эй, хозяин! Ну, где там твоя рыба?

– Несу, господин, несу… Мальчик? Не, нет у меня таких слуг. Был когда-то один, в привратниках, наглый да вороватый бездельник, пришлось его выгнать да вот, завести собаку. Как звали? Нойко. Нойко Дрянная Рука. Так и прозвали за то, что он, поганец, у Дома девичества за девками молодыми подглядывал – как купались, и… Нет, господин, где он сейчас, я не знаю. С кем дружил? Да пес его… Живут тут, неподалеку, его возраста примерно… может, с ними и дружил, того точно не ведаю.

Опрашивать окрестных мальчишек Хасх-Веря сам не пошел, вернулся в дом Еркатко Докромака да послал слуг, точнее сказать, колдунов младшего извода, коих, если по уму, еще и колдунами-то назвать было нельзя, так, прихлебатели. Облачком солнце загородить, вызвать град, ветер – не более. Выбрав двоих, помоложе, посланник лично проинструктировал обоих и проследил, чтоб оделись соответствующим образом – попроще, как все. Узкие набедренные повязки, безрукавки змеиной кожи, на шеях – бечевки с оберегами простенькими.