Пропавшая ватага - Страница 66

Дракон между тем вытянул шею и плотоядно фыркнул.

– Че, жрать, что ли, хочешь, прожорливая ты курица? И что там учуял? Увидел кого? А ну, поедем, поглядим… Да постой ты, дурень, не так быстро беги… А тут вообще пригнись… На брюхе ползи… Стой! Дальше уж я без тебя как-нибудь. Жди!

Спрыгнув с холки послушно затаившегося в кустах ящера, Нойко, стараясь не высовываться, юркой ящеркой пробрался меж камней к отмели. Отрок прекрасно помнил про волшебные зрительные трубы, подобно той, что как-то украл… нет, просто прихватил на память в остроге, да вот, увы, не сберег. С большого челна его вполне могли увидеть. А пока не надо было, чтоб видели, рановато еще для того.

– О, глупые тетки Хэдунга и Меря! Это еще кто?

Меж двух мерно облизываемых пенными волнами камней навзничь лежало тело, как видно, вынесенное на берег прибоем. Какой-то смуглый и мускулистый парень в узких оленьих штанах. Поднатужившись, Дрянная Рука перевернул тело на спину. Ну да, так и есть – сир-тя. Воин, судя по татуировкам и мускулам. Однако тут еще и цепи из того необычайно прочного металла, что давно уже вызывал любопытство не только у одного Нойко, но и у любого, кто был знаком с белыми. Правда, таких знакомцев – по пальцам перечесть. Сам Нойко, Енко-колдун, Ясавэй… Девок можно не считать – им только до золота да парней есть дело.

– Ого! Да ты, кажется, дышишь?

Быстрым заклинанием очистив незнакомцу легкие, парнишка столь же легко справился и с цепями – просто прочел несколько строф «на разрыв», они и лопнули себе с хрустом. Ну, правильно, никто ж их не заговаривал, оберегов не ставил. Однако так вот, играючи, с цепями чужими разделаться – не каждому колдуну под силу! Деревенскому – уж точно никак. А он, Нойко – сумел! Значит, все же недаром в ученики подался, значит, молодой колдун Енко Малныче – силен и знающ, а его лучший ученик – умен и безмерно талантлив.

– Парень… ты чьего рода? – перебил хвастливые мысли подростка пришедший в себя незнакомец.

– Из Хойнеярга. – Дрянная Рука тряхнул головой и напомнил: – Между прочим, это я тебя сейчас в чувство привел. И цепи снял – тоже я.

– Так ты колдун, что ли? – удивился чужак.

– Можно и так сказать, – Нойко с важным видом вытянул вперед руки… и вскрикнул. – Чувствую в тебе много горя… и зла!

– Я хочу убить бледнокожих! – с ненавистью бросив взгляд на корабль, прошептал спасенный. – Всех, кто на той большой лодке. И я убью их. Всех!

– Ты это прямо сейчас хочешь?

– Что?! Ах да… я выслежу их, я…

– Могу тебе в этом помочь, – произнес отрок, словно бы между прочим.

– Что?!

– Что слышал! Ты не боишься драконов?

– Я ничего не боюсь! – расправив грудь, гордо отвечал воин. – Особенно теперь.

– Чувствую твое горе… – Нойко задумчиво покивал.

Вообще-то ему было велено отпустить ящера, но… Но ведь можно и погнать обратно, с новым седоком. В этом едва не утонувшем парне просто клокотала ненависть, и Дрянная Рука это очень хорошо чувствовал, ощущал. А еще ощущал храбрость и честь, все то, чего у самого было маловато. Однако он же колдун… ну, почти колдун, а этот парень – воин. Воин и должен быть храбрым, а вот для колдуна это совсем не обязательно – колдун должен быть умным. А еще – коварным и хитрым, и если нужно – бесчестным, да.

– Этот славный дракон привезет тебя к тем, кто желает того же, что и ты. – кивнув на лежащего ящера, негромко пояснил Нойко.

Незнакомец и ухом не повел, нисколечко не испугался, лишь задумчиво посмотрел вдаль:

– Не знаю даже…

– Один ты все равно не сможешь овладеть большим челноком. Даже не можешь догнать его.

– Что ж… ты прав.

– Тогда поезжай же! Садись в седло.

– А ты?

– А у меня еще дела… Да! Вот тебе амулет… И вот, запомни слова…

Прочитав заклинание, Дрянная Рука все же подтолкнул парня мыслью, так, слегка, ведь все воины немного тупы и упрямы, не то что могучие колдуны. О, Нойко очень нравилось сейчас все, что он делал – убрал цепи, прочел мысли, волю свою навязал! И все так незаметно, изящно – будет кому оценить.

– Дракон сам привезет тебя, не вздумай с него слезать.

Едва воин взобрался в седло, юный ученик колдуна поднял ящера на ноги.

– Благодарю тебя, – тихо промолвил незнакомец. – Мое имя…

– Я знаю, – подросток не удержался от хвастовства. – Мюсена звать тебя. А девушку твою – Хлейко. Она, кстати, жива, я чувствую.

– О, могучий колдун! – скривившись, словно от нетерпимой боли, неожиданно взмолился воин. – Заклинаю всеми богами, помоги мне! Мы с тобой сейчас…

– Имей терпение, мой друг, – Дрянная Рука важно почмокал губами. – Ты добьешься всего, чего так желаешь. Только не сразу, не здесь и не сейчас.

– Но…

– Ну, хватит пререкаться! – махнул рукой отрок. – Говорю же тебе – поезжай!

Ученик колуна хлестнул мыслью зубастого ящера, и тот, махнув полосатым хвостом, исчез в зарослях.

– Да помогут боги в пути, – Нойко ухмыльнулся и хмыкнул. – Интересно, сожрет его дракон или нет?

Если не сожрет и доставит в целости, значит, я и в само деле чего-то стою.

Ну да, так оно и было – не зря же парнишка учился, да еще и не у самого последнего из колдунов великого народа. Однако с белыми все обстояло немного иначе – у них было свое, очень сильное колдовство, всегда противостоящее любому вмешательству сир-тя. Бледнокожие верили в странного распятого бога, умиравшего и возрождавшегося вновь, подобно могучему Хозяину Священной березы. Верили и в других богов, поменьше, они называли их «святые», имелись у бледнокожих и очень сильные обереги в виде перекрещенных палочек, эти обереги каждый носил на шее. Всегда. Сильный колдун, конечно, мог услышать мысли белых варваров, но вот заставить что-то сделать – тут надо было очень сильно стараться, призывая на помощь целые сонмища духов и богов. И еще не следовало забывать, что с расстоянием колдовская сила слабела, и так же сложно было колдовать в присутствии висевших на стенах в жилищах варваров амулетов – «распятиях» и «иконах». Много было всего – славный господин и учитель Енко Малныче объяснил, как смог, несколько раз подчеркнув, что нынче многое зависело от того, сможет ли выполнить свою миссию Нойко.